Лишь во время официальных церемоний односельчане величали Линхобоева по имени-отчеству — Намсарай Линхобоевич. Во всех остальных случаях даже те, что моложе, звали его просто Намсарай. И здесь нет даже намека на какое-то панибратство. «Намсарай» — душевное, искреннее и уважительное отношение ортуйцев к земляку, долгие годы руководившему ими. «Намсарай» — только так, просто, тепло сердечно могли они обращаться к человеку, который много и честно трудился рядом с ними, вместе переживал удачи невзгоды, был соратником, вдумчивым, требовательным и заботливым наставником.
Жители села всегда верили своему Намсараю, так как знали, что он никогда их не подведет. Ведь вся его жизнь прошла у них на глазах. Еще в далеком 1942-м они узнали, что колхозному табунщику, пасшему полтысячи лошадей, дали в помощники толкового и старательного подростка Намсарая Линхобоева.
Табунщик был доволен напарником: в хорошей семье вырос. Наверное, трудолюбие и добросовестность паренька, похвальные отзывы о нем и определили дальнейшую судьбу Намсарая. Семь лет спустя его направляют на годичные ветеринарные курсы в Нерчинск. А потом беспрерывные поездки на колхозные фермы и стоянки. Ветосмотры, обработки, уколы, прививки… Затем бригадирство, должность заместителя председателя, учеба в Читинской совпартшколе, откуда вышел с дипломом агронома-организатора.
— С Намсараем дела у нас гораздо лучше пойдут! — уверенно заявили все выступавшие, выбирая нового председателя колхоза «Улан-Одон». — Намсарай — наш земляк. Мы его хорошо знаем, верим ему.
Двадцать семь лет бессменно стоял у руля хозяйства Намсарай Линхобоевич Линхобоев. Ортуйский колхоз, ничем доселе не прославившийся не только в округе, но и в Могойтуйском районе, год от года стал давать все больше продукции. Надои выросли до двух тысяч килограммов от коровы, намолоты — до 20-25 центнеров с гектара.
И все это было достигнуто за счет умело¬го руководства правления и его председателя. Люди верили своему Намсараю, старались ни в чем не подводить его. И он мог всегда положиться на них. Разве могут с прохладцей работать такие знатные люди, как чабаны — полный кавалер ордена Трудовой Славы Цырендаши Цыдыпов, Даши Намсараев, Цыцык Цыренжапова, Иван Иванов, Виктор Ермольев и многие другие односельчане.
Так, в ладу и согласии и трудились во главе с Намсараем все ортуйские колхозники. Причем, председатель умел убеждать их, что надо рассчитывать только на собственные силы, стараться не залезать в долги, не увлекаться кредитами. Надо отметить: Линхобоев о своих взглядах, намерениях открыто говорил не только землякам, но и руководству района и округа, в том числе и партийному. За что его и недолюбливали властьимущие, а именно — за нежелание безропотно выполнять любое распоряжение парторганов ему часто и крепко доставалось.
Сколько, например, ни убеждали Намсарая в руководящих кабинетах, что надо незамедлительно брать в банке ссуду и строить на нее объекты соцкультбыта, Линхобоев упрямо стоял на своем.
— Кредиты — это долговая яма и нетрудовые доходы, — убеждал он оппонентов.- Они развращают людей, делают их лодырями. Вот поднимем производство, потом за все остальное возьмемся. Всякому овощу свое время.
Колхозники на собраниях поддерживали такую жесткую и твердую линию Намсарая. «Немодно, зато правильно», — подчеркивали они.
Когда другие, позалезав в огромные долги, торопились как можно больше понастроить клубов, Дворцов культуры, ортуйцы ВОЗВОДИЛИ фермы, механизировали их, совершенствовали хлебопашество. Быстро и ощутимо возросшие доходы от продажи зерна, мяса, молока, шерсти позволили приступить и ко второму этапу преобразования Ортуя. В селе вскоре появились своя больница, Дом культуры, много жилья и других необходимых для нормальной жизни объектов.
Причем все это было построено только на заработанные самими колхозниками средства. Намсарай и во многих других делах заметно отличался от некоторых чересчур покорных руководителей, всегда готовых выполнять любое руководящее указание. Это упрямство, строптивость, непослушание частенько оборачивались выговорами и прочими наказаниями. Когда в стране шел обмен партийных документов, райкомовцы обнаружили в карточке Линхобоева шесть взысканий. Позвонили в Ортуй, попросили председателя, чтобы он написал соответствующее ходатайство. «Кто мне эти взыскания влепил», тот пусть и забирает их обратно», спокойно ответил Линхобоев.
Наверное, ершистый, своенравный характер лишил Намсарая многих честно заработанных наград. Фамилии Линхобоева в списках кандидатов зачастую не оказывалось. И тем не менее, в последние годы его председательства, когда больше внимания стали уделять сельским вожакам, ему вручили ордена Ленина и Трудового Красного Знамени. Он стал заслуженным работником сельского хозяйства РСФСР, Почетным гражданином Агинского Бурятского автономного округа.
Намсарай Линхобоев ушел на пенсию по старости. Однако на заслуженном отдыхе не пробыл и дня. Избранный заместителем председателя агрофирмы (так именуется прежний колхоз) он, всячески помогая новому руководителю, создал совместное ясно-горско-ортуйско-китайское товарищество по выращиванию овощей. Производят их до 500 тонн и реализуют в поселке энергетиков, в воинских частях.
Новая отрасль дает хозяйству «живые» деньги. Намсарай неплохо ладил с огородниками из соседней страны. Даже не худо изъяснялся с ними на их родном языке.
«Всякому овощу свое время», — любил повторять Линхобоев, когда его торопили принять какое-то решение, и всегда убеждался в глубоком смысле этой народной мудрости.
из книги «108 Гордость древней Аги»