Всем известна книга под названием «108. Гордость древней Аги». В аннотации данной книги сказано, что книга является «… коллективным рассказом о 108 самых достойных, выдающихся личностях Агинского Бурятского округа, ранее живших и ныне здравствующих, чей труд, знания, талант и вдохновение служили и служат на благо процветания родного края, России».
Среди статей разных авторов встречаем рассказ о Лубсан-Доржи Данжинове, которого мы знаем как Ёнзон багши. В тексте автор (в книге имя автора не указано) рассказа утверждает, что Ёнзон багша был инкарнацией Ганжарба Гэгээна Чимита Сумаева и этот факт стал для нас открытием. Первый Ганжарба Гэгээн под именем Чимит Сумаев действительно жил и служил в Цугольском дацане. Об этом нам известно. Вторая инкарнация Ганжарба Гэгээна, как нам известно, это Данзан Норбоев, который был репрессирован в 1930-х годах. То, что Ёнзон багша являл собой инкарнацию Сумаева стало для нас неожиданной новостью. Но все же… представляем вам статью неизвестного автора из вышеназванной книги.
«Об этом авторе, который писал на старомонгольском языке, известно немногое. Отрывочные сведения из разных источников в основном относятся к зениту его продолжительной и успешной духовной карьеры. С 1876 г. до конца своих дней он занимал должность ширетуя Агинского дацана; был наставником-йонзином первого бурятского хубилгана Сумаева (1864-1878), который считался пятым перерожденцем долоннорского Ганжирвы-гэгэна. После смерти за большие заслуги в издательской, переводческой и административной деятельности Данжинов был причислен к лику святых и объявлен бодхисаттвой. Свои труды он подписывал простыми именами — Доржи, Лубсан-Доржи, габжа Лубсан-Доржи, гэлэн Лубсан-Доржи. Иногда можно встретить его полное монашеское имя — Сумати Ваджра (в бурятском произношении Сумади Базар).
Список произведений Д. Данжинова опубликован в каталоге монгольских изданий Агинского дацана и в монографии К.М. Герасимовой, где они приведены в качестве источников, характеризующих идеологию бурятского общества на рубеже XIX-XX веков. В коллективной монографии «Ламаизм в Бурятии XVIII — начала XX вв.» на его труды ссылаются при анализе особенностей популярного вероучения бурятского ламаизма.
Таким образом, к Д. Данжинову обращались только историки и религиеведы, для которых творческое наследие этого иерарха бурятской церкви служило в основном поводом для критических высказываний.
Сборник дидактических произведений Д. Данжинова посвящен задачам пропаганды религиозной морали, вытекающей из основных положений вероучения, и гражданской морали верующих, регламентирующей их поведение в быту в соответствии с правилами религиозной нравственности. Поэтому он раздельно излагает «религиозные» и «мирские» законы. Если первые представляют популярное изложение этики ламаизма, то вторые являются попыткой внедрить религиозную идеологию в массовое сознание, придать бытовой морали религиозную ориентацию, а также повлиять на ценностные установки в личной и общественной жизни в рамках малых социальных групп — семьи, семейно-родовой генеалогической общности, общинного коллектива. Основные устои гражданской морали верующих — в подчинении старшим в обществе, которых Данжинов разделяет на «старших по образованию» — ламы, «старших по положению» — родовая знать и нойонство, «старших по возрасту» — старейшины. Старшие в семье — это родители, среди них на первом месте стоят мужчины: дед, отец, муж. Младшие в семье и обществе — это женщины, дети, обобщенно — молодежь. Обязанность старших поддерживать установленный порядок в семье и обществе путем воспитания младших в духе религиозного благочестия, послушания старшим, скромности, верности устоям национального образа жизни. Обязанность младших — слушаться старших, не подрывать их авторитет, сохранять преданность своей религии, традициям и т. д. К гражданскому кодексу морали Д. Данжинов относит патриархальные общинные традиции — взаимопомощь, взаимоуважение, согласие, отзывчивость, осуждение коварства и злобы в ущерб покою и благодеянию народа.
Как писатель, Д. Данжинов неизвестен ни литературоведам, ни широкой читательской публике. Между тем его произведения являются богатым источником, в котором быт, нравы, политические и социальные настроения забайкальского бурятского общества описаны пером высокообразованного носителя и знатока традиционной культуры, одаренного литератора и видного политического деятеля того времени.
Д. Данжинов писал в рамках общебуддийского литературного жанра «нитишастра», героями и адресатами его произведений были миряне. Источником вдохновения для него была многоплановая жизнь степного скотоводческого общества, охваченного предчувствиями социальных катаклизмов, лишений и бед.
Для работ Д. Данжинова характерна актуальная, публицистически звучащая тема, раскрываемая литературными средствами и аргументацией, заимствованными из богословской литературы. Будучи великолепным знатоком тибетского языка, Д. Данжинов щедро пересыпал свои произведения цитатами и отрывками из источников, неизвестных на монгольском языке. Этот кажущийся диссонанс «высокого» и «низкого» в каждой его теме выступает своеобразным стилем Д. Данжинова, который постоянно присутствует в общем страстном, патетически приподнятом тоне всех его религиозных поучений, нравственных императивов, предсказаний и пророчеств. Все это создает совершенно неожиданный художественный эффект, сохраняющийся в переводе его произведений на современный бурятский и даже русский языки. Как писатель Д. Данжинов должен занять достойное место в истории бурятской литературы».